Живая легенда
О происхождении Сирила Келмара истории говорят разное, и таких историй мало, так что о ранних годах его жизни с точностью неизвестно ничего. В сердцах и умах матошийцев он навеки останется таким, каким они его запомнили - взрослым, сильным, и живее самой жизни. Известно, что Сирил был гигантским человеком, храбрым, дисциплинированным, но не лишенным ни сочувствия, ни чувства юмора. Подвиги Сирила, казалось, вышедшего из древних легенд, воодушевляли и продолжали воодушевлять множество людей.
К тому времени, как принц Зареф начал войну против своего брата, узурпатора Эдраксиса, Сирил уже стал живой легендой. Хоть Зареф и знал, что Эдраксис был драконьим культистом, верные до мозга костей матошийцы видели в его восстании всего лишь братоубийственный бунт. В начале войны Зареф никак не мог получить народной поддержки, и в конце-концов его осадили в Сумрачье, в замке, который ныне зовется Мрачной Крепостью.
Окруженный своими драгунами и следя за боем с безопасного расстояния, Эдраксис отдал приказ начать последний приступ и злобно оскалился, глядя, как его люди взбираются на стены замка. Но внезапно раздался звон стали и несколько его телохранителей сложились пополам, словно картонные солдатики. Появившийся из ниоткуда Сирил Келмар врубился в центр вражеского строя, проложив мечом путь до короля-предателя.
Сирил срубил голову с плеч последнего драгуна и забросил ее за стены замка, где люди Зарефа увидели, что в шлеме не было ничего, кроме черепа и остатков гниющей плоти. Легендарный воитель сражался с королем-некромантом несколько часов, хоть порою барды и поют в песнях, что бой длился днями. Неспособный обрушить свою мерзостную магию на Сирила, не лишившись при этом всех шансов на поддержку народа, Эдраксис медленно, но верно поддавался превосходящему умению, опыту и сокрушительной мощи Сирила.
Доведенный до отчаяния, Эдраксис произнес ужасное заклинание, растопившее плоть его смертных солдат, словно лед на сковороде, натравил полученную нежить на Сирила, и бежал, поджавши хвост, словно шелудивый пес. "Вот с чем мы сражаемся!" закричал Сирил, в одиночку отбиваясь от оживленных скелетов, пока Зареф не подоспел ему на подмогу. Вот так, на залитом кровью поле боя, два великих героя показали Матошии истинное лицо тирана.
Новый долг
После того, как к Зарефу присоединился столь почитаемый народом герой, как Сирил Келмар, уже никто не сомневался в истинности притязаний Зарефа на престол. Матошия возрадовалась, ибо знала, что с таким генералом, как Сирил, принц непременно свергнет с трона некроманта.
Когда Эдраксис высвободил разломы, Сирил погиб, погиб вместе со всей армией Зарефа. Но Посланники Демиургов вернули его дух из небытия, приказав Сирилу, встав во главе армии возрожденных героев, уничтожить Кровавую Бурю и сделать Тэлару такой, какой она была в замыслах богов. Сирил с готовностью принял свой новый долг, порученный ему богами и появился среди хаоса той битвы конца света, дабы помочь убить Эдраксиса в его новом облике аватара Регулоса.
Сирил последовал за принцем Зарефом в Порт Наследников, и вместе двое великих героев долго сражались в безнадежной войне против планарных чудовищ. Но Отступники склонили Зарефа на еретический путь, коий окончился падением древнего порта. Зареф пропал без вести, а Сирил повел оставшихся в живых правоверных в новый город - Обитель, где их прибытия ждал владыка гномов Боррин.
Нынешний Сирил вряд ли узнал бы того беззаботного, веселого молодого воина, которым был когда-то. Его громогласный хохот сменился грудным смешком, опасные авантюры - продуманным командованием, дружественная доброта - отеческой властью.
Сирил правит Хранителями из Обители, король во всем, кроме имени, ибо, как он всегда говорил, этот век - век воинов, а не королей. Могучий воитель, возвышающийся над всеми, он носит латный доспех столь же легко, сколь крестьянин - полотняную одежду. Его глаза сверкают, как надвигающаяся гроза, а войска бьют врага так же быстро и неотвратимо, как молния, но в глубине души Сирил все еще мечтает расправиться с врагами Тэлары ударами своего древнего меча, так же, как он делал в давно ушедшие времена, когда живые легенды были редкостью.
